Канун две тысячи...ого года. С неба хлопьями валит снег, но
главное, что вся семья в сборе.
Я с сестрой Лизой наряжаю ёлку, совсем как в детстве: споря,
хохоча и бегая кругами по комнате. На кухне мать с отцом заняты новогодним
меню, а в гостиной Лизин муж собирает стол. Их пятилетний Сашка с интересом
наблюдает за своим папой и даже пытается чем-то ему помочь.
- А вот это мы точно на ёлку вешать не будем, - сказал я,
доставая из коробки старую игрушку.
- Почему это? – Лиза сделала удивлённо-обиженное лицо и
попыталась отобрать у меня украшение. – Миша, ты же знаешь, что это всегда была
моя любимая игрушка!
- Вот эта?! – воскликнул я, размахивая спорным украшением. –
Да ты только посмотри на этот кошмар!
Действительно, ёлочная игрушка была в плачевном состоянии.
Во-первых, она была в виде обычного зелёного огурца. Что может быть более
новогодним, чем огурец? Во-вторых, она выглядела довольно старой. Не знаю,
сколько ей было лет, но явно больше, чем мне. Огурец местами выцвел,
оригинальное крепление давным-давно потерялось, а на его месте к колечку
крепилась ржавая скрепка. В общем, идеальное украшение, ничего не скажешь.
- Ну и что? Огурец, он как ёлка – зелёный, шершавый и
колючий, - философски заметила Лиза. – Но, если ты не помнишь, ещё прабабушка
говорила, что эта игрушка должна каждый год висеть на ёлке. В любом месте,
можно даже сзади.
Её муж удивлённо посмотрел на нас:
- Милая, тебе уже двадцать пять, неужели т веришь в
подобное? – спросил Дима, прикручивая одну из ножек стола.
Наш стол так же достоин упоминания, как и огурец. Не
исключаю, что эти предметы являются ровесниками, во всяком случае, оба старше
меня на десятки лет. Стол у нас достаточно обычный: деревянный, раскладной,
прямоугольной формы, рассчитан как раз на большую семью. Уж не знаю, что
привело к этому (возможно, конструкция была таковой изначально), но ножки
следовало крепить каждую в определённом месте, в противном случае, некоторые
были короче и делали сидение за столом сродни родео. Ситуация осложнялась тем,
что ножки и места крепления не были помечены, поэтому, методом проб и ошибок,
Дима прикручивал эти ножки уже третий раз. Самым интересным, на мой взгляд,
было то, что сам стол сделан ровно и великолепно, в чём причина этого
волшебства с длиной конечностей, мы с отцом так и не поняли, хотя, казалось бы,
изучили весь предмет мебели.
- Ладно, сдаюсь, - Лиза со вздохом отошла от меня и
позволила убрать многострадальный огурец обратно в коробку, - ваш мужской
прагматизм и несгибаемые аргументы вынудили меня отступить. Но учтите, я не
сдамся: в следующем году огурец будет висеть на самом видно месте!
Она сделала оскорблённое лицо, задрала голову и гордо
удалилась. Мы с Димой переглянулись и заржали.
- Давай помогу, - предложил я
ему, беря одну из ножек.
***
Ёлка стояла в углу, свет гирлянды падал на стеклянные
игрушки и отражался от них на стены, создавая эффект светомузыки. Стол был
накрыт новогодней белой скатертью с серебряными снежинками, я не очень любил
эту скатерть – её блёстки весь год можно было найти в самых неожиданных местах.
Стол был не только украшен соответственно празднику, содержимое посуды, стоящей
на нём, радовало глаз.
За столом уже сидели нарядные мама и Лиза, причём первая всё
поправляла бокалы, мать у нас перфекционистка. Отец ушёл на балкон за
алкоголем, Дима искал штопор, а мы с Сашкой, как самые младшие, прятали подарки
под ёлку.
Время близилось к полуночи. И тут случилось внезапное: прямо
посреди речи президента мой живот решил, что пора устроить революцию и изменить
традицию празднования.
- Ой, - только и сказал я, вставая.
- Миша, с тобой всё в порядке? – мама почему-то
встревожилась. Через мгновение я понял, почему. Звуки, доносившиеся из области
пресса, наводили на мысли о голодном динозавре, никак иначе.
- Всё, братец, - Лизе было весело. Казалось бы, взрослая
женщина, а веселят её глупости всякие, - теперь год проведёшь как принц на
белом коне, не иначе. Может, даже женишься.
- Дура ты, - сквозь зубы промычал я протискиваясь между
стульями и стеной.
Что они говорили дальше, я не слушал. Не знаю, сколько я
просидел в комнате раздумий, однако Куранты я, кажется, слышал, а вот салютов и
криков «Ура!» не было. Такая тишина меня удивила.
Я осторожно вышел из комнаты и понял, что вокруг царит
относительная тишина: тикали часы, работал телевизор, за окном дул ветер, но
людей слышно не было.
Войдя в гостиную, я обнаружил её пустой. Все вещи были на
месте: стол, тарелки, салаты в салатницах, ёлка и т.д. Не было только людей. В
панике я подбежал к окну, но не увидел там никого. Хотя, кого я собрался там
увидеть сразу после полуночи в Новый год – загадка для самого меня.
Почему-то мозг решил, что вся семья тихонько собралась и
ушла гулять. Причём его не смутило, что мои родные бросили едва тронутую еду,
не надели куртки и ушли без меня. Я быстро оделся и вышел на улицу. Не знаю,
сколько прошло времени, однако никого и нигде я не нашёл, и не только мою семью
– вообще никого. В окнах и на улице горел свет, но нигде не было следов людей:
ни звуков, ни силуэтов в окнах, ни машин – ничего. Сказать, что это меня
напугало – значит ничего не сказать.
В памяти всплыли слова Лизы об
игрушечном огурце. По какой-то причине я решил, что вся проблема в нём, но в
коробке его не было.
***
Не буду рассказывать, как я прожил этот год, как нашёл этот
проклятый огурец. Но в этом странном мире, куда я умудрился попасть, были все
удобства.
Я сидел в чистой гостиной, перед наряженной ёлкой и держал
зелёную пупырчатую игрушку. Подойдя к ёлке, я замер и протянул руку с огурцом к
колючей ветке.
Комментариев нет:
Отправить комментарий